Андрей Синченко

О БЕ-200

Впервые сел за штурвал самолета еще в школе. В пятнадцать лет пришел в Хабаровский аэроклуб ДОСААФ, где начал с ЯК-52. Затем поступил в Харьковское летное училище. Там управлял истребителями МиГ-29, МиГ-21. Но после распада СССР начались трудные времена и я попал в транспортную авиацию. Управлял АН-26, АН-24, Ан-12. 

Почти восемь лет назад вышел на пенсию. Заниматься чем-то другим не хотелось, и мне очень повезло, что и дальше могу быть в своей любимой профессии. Мне предложили службу в МЧС в качестве гражданского летчика. Сейчас в основном летаю на БЕ-200, который мы между собой называем Ласточкой.

Эта машина считается больше даже не самолетом, а лодкой. Она обладает уникальной возможностью садиться на водную поверхность. Набирать воду, чтобы потом использовать ее для тушения пожаров. Сколько ее берем за один раз, зависит от количества топлива. Чем его меньше, тем больше воды. Максимально «поднимаем» двенадцать тонн. 

Летать на нем очень интересно, поэтому освоил его быстро. У БЕ-200 не штурвал, как у транспортников, а ручки управления, как у истребителей. Основная особенность нашей Ласточки в том, что пилоты независимо друг от друга могут управлять им со своего рабочего места. У каждого – рычаги управления двигателем, ручка управления самолетом, есть возможность дотянуться до кнопки запуска двигателя. 

Экипаж самолета должен состоять из трех человек, но мы летаем вчетвером. Четвертый – штурман. Если перелететь с аэродрома на аэродром без него не проблема, то на пожарах он очень необходим. 


О задачах

Не могу сказать, где – в военной авиации или в МЧС – задачи легче или сложнее. Просто они совершенно разные.

Чаще всего наш экипаж задействуют во время тушения пожаров. Многие думают, что мы тушим горящую тайгу. Это немного не так. Для нас основное – отбить от огня населенные пункты, к которым он близко подошел. Мы координируем свои действия с наземными службами, и когда они видят, что огонь не угрожает городу или селу, то сообщают нам, и мы перебазируемся на другое место, где нужна наша помощь. 

С огнем боремся на предельно малых высотах и при необходимости делаем сбросы, начиная с пятидесяти метров. Чтобы набрать воду, часто выполняем посадки. В прошлом году недалеко от Благовещенска Амурской области горел заказник и мы в день до сорока двух раз садились на воду. Это очень приличное количество.

Часто действуем на территории, имеющей холмистый или горный рельеф, там высота постоянно меняется, что требует предельной внимательности – дым может ограничить видимость или по каким-то причинам может быть затруднена посадка на водоем.

В прошлом году наш экипаж принимал участие в тушении пожара возле поселка Талакан Амурской области. Пал подошел почти вплотную к населенному пункту. Из-за дыма была очень плохая видимость. К тому же в этом районе стоит ГЭС, к ней подключено много высоковольтных линий. Провода висели очень низко, а мы воду бросаем с небольшой высоты, поэтому нам приходилось лавировать между проводами, чтобы их не зацепить. 

Таких непростых моментов очень много. Они возникают практически в каждом полете, но главное – иметь голову на плечах, соблюдать технику безопасности, не лезть, куда не следует, и ничего страшного не случится. 

Также участвуем в поисках людей, которые пропали на водоемах. Мы берем на борт спасателей, лодку, необходимое оборудование и вылетаем к месту, где людям необходима помощь. Сажаем самолет на воду, спасатели выполняют свою часть работы, забираем всех и улетаем. В прошлом году таких операций было две. Рыбаки терялись в районе Совгавани и в районе Аяна. 

Вспомогательными задачами, которые мы выполняем, является переброска спасателей, доставка грузов.

О полетах 

В полете очень часто приходится менять намеченный план действий. К примеру, вылетаем на один пожар, но обстановка меняется, и нам сообщают, что больше всего наша помощь требуется в другом месте. В воздухе быстро «перезапрашиваемся» и уходим на проблемную точку. 

Нередко и водоем, где предполагается взятие воды, меняем. Присмотрели, вроде бы и подходит, а на самом деле его размеры не позволяют сесть или он сильно загрязнен. Так, когда тушили Якутию, в реках уровень поднялся и много мусора «шло». Приходилось лавировать и выбирать место почище. Водоем может оказаться неглубоким. Приходим, к примеру, на озеро. Оно большое, но мелкое. Такие ситуации для нас стандартны, и нет в них ничего сверхординарного.

Можно сказать, что облетел практически весь Дальний Восток и часть Сибири. В прошлом году работали в Амурской области, Якутии, Хабаровском крае, Приморье, тушили пожары в Забайкалье, Хакасии, Тыве. 

По тревоге поднимаемся в любое время суток вне зависимости от того, праздничный день это или будний. В командировках, когда ситуация очень серьезная, по десять часов находимся в небе. Бывает, устаешь, но это работа, которую люблю, и ее особенности неудобств не доставляют. Даже не представляю, что мог бы заниматься чем-то другим, и для меня других профессий нет. Летать – это быть свободным. Чувство высоты, неба не передать словами. Каждый полет – новый эпизод твоей жизни, и ты познаешь его, открываешь его для себя. 

Семья к профессии относится с пониманием. Родители сразу поддержали мой профессиональный выбор. С супругой познакомились и поженились, когда был курсантом, и она знала, что идет замуж за летчика. Но все равно скучает и переживает, когда я в командировке. 

О Дальнем Востоке 

Родился я на Украине, отец и мама тоже оттуда родом. В 80-м году отца перевели служить на Камчатку, где наша семья прожила три года. Следующий перевод был уже в Хабаровск. С тех пор там и остались. Дальний Восток стал для меня родным, и сколько нас не уговаривали перевестись на Запад, не соглашались. Здесь мой дом. Нравится климат, природа замечательная. Зачем отсюда уезжать? 

Об увлечениях 

На отдыхе собираю модели военных самолетов и танков, и на это уходит много времени. Ведь нужно собрать информацию о каждой машине, точно передать детали техники. Сейчас в коллекции моделей немного, сказался переезд на другую квартиру, который, как известно, равен пожару. Так что пока в наличии десятка два экземпляров. Очень хочется собрать в большом масштабе с высокой детализацией МиГ-31, на таком мой отец всю жизнь пролетал. 

Моделизмом занимаюсь давно, но сейчас его потеснила рыбалка. Увлекся ею серьезно. Ездил на Курилы, на Камчатку. Самый большой трофей – сом на пять с половиной килограммов. А самый уникальный – лещ на три с половиной кило. Его я поймал на блесну, хотя обычно на нее эта рыба не клюет. 

О конкурсе 

В конкурсе «Созвездие мужества», который ежегодно проводит МЧС, участвовал впервые. Я даже не знал, что меня на него номинировали. Вышел из отпуска, а мне говорят: «Ты летишь в Москву». «Зачем?» – спрашиваю. Сказали, что там и узнаю. Оказалось, что стал лучшим летчиком МЧС России. Неожиданно очень и приятно». 

Фото предоставлено пресс-службой ГУ МЧС России по Хабаровскому краю.

Другие истории о профессиональных спасателях читайте в нашей рубрике «МЧС».