О правилах
Есть ряд правил, выполняя которые, клоун не навредит ни детям, ни себе. О них подробно рассказывается в школе больничных клоунов.
Чтобы не перегореть и не бросить дело, клоуну нужно выдерживать баланс между выходами в больницу и основной работой, личной жизнью. Нельзя ради деятельности жертвовать собой, своими интересами. Тогда она не нанесет вред, а внутренне обогатит человека, даст возможность развиваться дальше. Энергия и силы, которые ребята тратят на выходах, должны восстанавливаться.
Правило фильтра. Надеваешь костюм, красный нос – становишься клоуном, а обычная жизнь остается там, где осталась гражданская одежда. Снимаешь клоунскую одежду – «снимаешь» то, что видел в палатах.
Искренность и честность – вот с чем мы должны идти к детям. Взрослые могут обмануть, но ты – не взрослый, ты – клоун, и если еще и он врет, то это вообще перебор.
Клоуны обязательно работают в паре. Друг друга поддерживают, выручают, иначе настоящей игры не получится.
Один из главных принципов – «не навреди», поэтому еще в школе клоунов очень много рассказывается об особенностях работы с детьми, имеющими тяжелые заболевания. Например, нельзя проводить активные игры, сильно смешить детей после операции, могут швы разойтись. Или, может, кому-то идти на операцию, и нужно его поддержать. Чтобы узнать всю информацию, тесно общаемся с медиками.
Мы единственные люди в больнице, которым ребенок может сказать: «Нет». Оставляем за ним право отказаться играть, повернуться и уйти, мы не заставляем веселиться.
Больничный клоун должен быть здоров. Каждый из нас проходит медосмотр, чтобы получить справку, разрешающую визиты в больницу.
Задача клоуна – подарить атмосферу. Как только он почувствует, что игра начала развиваться, не ждет окончания, а уходит. Ребенок остается с игрой, которая поможет ему в больнице оставаться ребенком, а не пациентом.
Об импровизации
В больнице детство останавливается. Там страшно и грустно, хотя в отделениях есть телевизоры с мультиками, а белые халаты медиков остались в прошлом. От этого менее больно не становится. А когда ты лежишь под капельницей, и вдруг на нее приземляется самолетик, чтобы заправиться, то становится весело и интересно. Начинается игра.
Каждый новичок имеет запас шаблонов, которые выручают, если вдруг растеряется и не сразу сообразит, как ребенка развлечь. У более опытных весь выход – сплошная импровизация. Заходишь в палату, оцениваешь все: во что ребенок играет, какой у него темперамент, если есть рисунки, то какой цвет преобладает, как можно обыграть предметы, которые находятся в палате. Как-то наши клоуны катались на каталке, падали с нее. Их, конечно, отругали, но смеялись все.
В игру обязательно вовлекаем родителей. Если вижу, что чей-нибудь папа сидит, уткнувшись в телефон, не успокоюсь пока, он не окажется в эпицентре игры.
Возраст детей не важен. Одинаково с удовольствием включаются в игру и совсем маленькие, и ребята старшего школьного возраста. Однажды в палате увидели подростка с длинными волосами. Предположили, что он любит рок. Оказалось, что он слушает «AC/DC». К счастью, знали, что это за группа, и мы все вместе устроили выступление. Пацана, который лежал с подвешенной ногой, назначили вокалистом, бабушку – барабанщиком, себе партии определили. Прыгали, трясли головами, вопили так, как вопят рокеры на концертах. В конце паренек сказал «Вот это кураж!» Но больше всех смеялась бабушка.
О медиках
Не все медики Амурской областной детской больницы нас сразу приняли. В начале Олеся Бондаренко вышла на главного врача, чтобы он помог организовать встречу с докторами и медсестрами всех отделений. Но и после этого некоторых приходилось очень долго убеждать, чтобы пустили в палаты. Понимали, что люди разные, и старались подстроиться под каждого. Постепенно стали своими. Сейчас нас знают, любят и ждут.
Медикам, как ни странно, тоже нужны больничные клоуны. Врачи и медсетры устают на работе, также выгорают, у них могут быть проблемы в семье. Обнимешь, насмешишь, и людям легче становится.
О встречах
Большинство клоунов, которые только начинают выходить в больницу, испытывают страхи. Я боялась, что увидев больного ребенка, особенно с серьезными травмами или обездвиженного, не справлюсь с собой и дам волю эмоциям, и уже меня нужно будет лечить. Второе отделение, в которое попала в качестве клоуна, было психоневрологическое. Это одно из самых трудных, но тогда об этом не знала. Там находился мальчик со сложной формой ДЦП. Как мне сказали, он почти не реагировал на внешние раздражители. Но мне удалось его немного расшевелить, он начал улыбаться, в ладоши похлопал, чему его отец очень поразился. Я же была счастлива. В следующей палате лежал мальчик без руки, но мы с ним били «пять», и мой клоун не замечал каких-то ограничений, он хотел играть и радоваться. Только получив опыт, поняла, что тот выход был очень сложный, а тогда испытала эмоциональный подъем от того, что получила настоящую детскую игру, и при этом не рыдала, не плакала от жалости.
Как правило, очень редко видим ребятишек во второй-третий раз. Они выздоравливают и выписываются. Но, когда случаются повторные встречи, заметно, как меняются дети. Так мы не узнали маленькую девочку, когда она сама подошла, взяла нас за руки и повела показывать, что нового в отделении. В первый визит это был неконтактный, зажатый ребенок.
О том, кто запомнился
Запомнился Максим. Нас встретила в коридоре его мама и попросила зайти в палату. Заходим, лежит мальчик, подключенный к множеству аппаратов. Он не двигался, мог только открывать и закрывать глаза, а мы ему организовали дискотеку. Спросив у мамы можно ли касаться рук и ног, можно ли их поднимать, сгибать, начали играть пальцами, ладонями. Надули шар и перекидывали из одной его руки в другую. Конечно, все было максимально щадяще, чтоб не навредить. Когда зашли в следующий раз, у Максима уже была мимика. Он нам улыбался. Мы опять его руками-ногами поиграли, до хохота закружили в танце его маму, чтобы она не плакала. Когда пришли к мальчику в третий раз, он уже мог немного двигать руками-ногами.
В офтальмологии лежала девочка Маша. Ей назначили очень много неприятных, болезненных процедур, на которые ходила с боем: сначала нужно было ее увести в кабинет, потом уговорить позволить что-то сделать. Мы ей сказали: «Дружок, нам нужно улетать, нас ждет самолет. Ты быстро зайди, глаза открой, потом сделай хлоп-хлоп, и назад». Маша вернулась через две минуты. Она никогда так быстро не бегала на процедуры. Искренне верю, что и дальше девочка спокойно выдерживала манипуляции.
Был случай, когда играли со слепой девочкой. Взяв ее за руку, показывали ей природу: как садится бабочка, как падают капли.
О взрослых
Пока мы выходим только в Амурскую областную детскую больницу. Но при наличии достаточного количества активных клоунов, можно было бы посещать и больницы, где лежат взрослые. Они, особенно пожилые, не меньше детей нуждаются во внимании. Это очень заметно, когда мы иногда выезжаем в город Свободный. Там в районной больнице ребят немного, но зато много одиноких стариков, которым очень грустно, и они общению с нами были рады даже больше детей».
