О злоключениях
Погода портилась на глазах, спустя какое-то время видимость была уже нулевая – просто белая мгла. По трассе я буквально полз на своей «Ниве», но все же не справился с управлением, и мы съехали в кювет. Ну все, думаю, приплыли… И ни взад, ни вперед. На улице мороз крепчает – 27 градусов, я пытался откопать машину, да где там! Руки леденели, и ничего не выходило, да еще ветер был такой сильный, что меня едва самого не сдувало. Так мы просидели в машине несколько часов, а около 7 утра Лена начала рожать. Однако на этом наши злоключения не закончились.
О родах в снежном плену
Когда у Лены начались роды, то наш фельдшер чего-то испугалась и не могла совладать с собой, чтобы оказать ей помощь. Она только забилась в угол машины и причитала, что ее, мол, посадят. Надо отдать должное, Зухра Шафикова проявила недюжинную волю и смекалку в этой ситуации – она самостоятельно начала принимать роды, а я, что называется, ассистировал. А что оставалось делать? Роженица не в себе, боль адская, условия нечеловеческие, но ситуацию не изменить. У меня жена акушерка, много лет отдала этой профессии, что-то я знал от нее (а было дело, и помогал по молодости), что-то вовсе делал по наитию. Сложно сказать, что я пережил за это время. Самое запомнившееся чувство – страх за роженицу и за ребенка. Мало того, что мы принимали роды в экстремальных условиях, так еще и помощь из райцентра до нас никак не могла дойти. Было не ясно, сколько времени мы проведем еще практически в поле, отрезанные от всего мира снеговой пеленой.
Когда ребенок родился, мы стали искать, чем перерезать пуповину. В медицинском чемоданчике скальпель был, но настолько тупой, что пуповину мы, буквально, перепиливали. Потом уже я не выдержал и чуть поднатужился, тогда уж она, надсеченная, разорвалась. Потом мы достали из чемоданчика две пеленки, завернули мальчишку в них, а уж после запеленали в байковое одеяльце, которое чудом оказалось у меня в машине.
Самое удивительное, что все это время фельдшер была безучастна к происходящему. Будто и не было ее вовсе… Уже после она для СМИ прокомментировала происходящее, как единственный подобный случай в своей практике, однако по этическим соображениям более она ничего и не говорила.
Подмогу мы ждали до 7 вечера. Все это время мы обогревались газовым баллоном, который я всегда вожу с собой на случай непредвиденных обстоятельств.
О новом автомобиле и заслуженной награде
Все бы ничего, да вот моя «Нива» сильно пострадала после этой истории, а ей всего-то год был, новая… Переднее сидение, где находилась роженица, было сломано, треснуло лобовое стекло, да и салон автомобиля был серьезно перепачкан. Однако история эта дошла до нашего губернатора, и мне машину поменяли. Причем дали на класс выше – не просто «Ниву», а «Ниву Шевроле». Я еще удивился и говорю: «Если нужно доплачивать, то я не буду брать, дорого». Но меня уверили, что автосалон или администрация возьмут расходы на себя. И правда, сделали, как обещали. Так что в обиде я не остался. А еще на днях мне вручили медаль, мы для этого специально в Орск ездили. Медаль так и называется «За Заслуги в деле защиты детей России». Лежит она у меня в коробочке, я ее примерил один раз и все. Пусть лежит. А когда получал эту медаль, то комок к горлу подступил то ли от пережитого, то ли от счастья, что все обошлось… А так, если говорить честно, то я до сих пор отойти от всего этого не могу…»
