Я сказал ей, что надо позвонить родителям, чтобы они спустились. Но когда
машина остановилась, она выскочила и побежала. Я в тот момент, честно говоря,
растерялся, в голове заметались противоречивые мысли: вроде бы надо ее догнать,
чтобы с ней беда не случилась, но, с другой стороны, какое я имею право гнаться
ночью за чужим ребенком? В общем, я не знал, что делать, просто поехал
объездными путями ее искать.
О трагедии
Увидел я ее на мосту. Она уже сняла куртку, положила сумку и стояла на краю,
держась за перила. Мне стало ясно, что повлиять на ситуацию я уже никак не могу
– надо вызывать спасателей.
Я нарочно проехал мимо нее, остановился метров через двадцать и сообщил
диспетчеру службы спасения о том, что происходит. Я крикнул девочке, не подходя
близко: «Что ты делаешь? Зачем тебе это?» На что получил ответ: «Это мои
проблемы, ты сделал все, что мог, уезжай!» Пытался ее успокоить, говорил: это не
выход, подумай о семье… Но ребенок уже ничего не слышал. Есть такое выражение:
«Если долго всматриваться в бездну, бездна начинает всматриваться в тебя». Она
просто смотрела вниз, не двигалась, не поворачивала головой, никак не
реагировала.
Честно говоря, я ожидал, что пришлют психолога, катер… не знаю, что еще в
таких случаях делают. Но первыми почему-то подъехали полицейские на УАЗике. Они
не остановились поодаль, а подкатили прямо к ней. Когда двери распахнулись, и
наружу высыпали молодые сотрудники ППС, девочка спрыгнула.
О спасении
Сначала я не поверил, что это произошло – думал, что она просто присела, но
вскоре внизу раздался всплеск. Первая мысль была: прыгнуть следом, но хорошо,
что хватило здравого смысла этого не делать, потому что было темно, внизу вообще
ничего не было видно – я мог либо упасть на нее, либо разбиться об опору.
Я побежал к началу моста, на ходу скидывая с себя одежду. Спустившись вниз по
лестнице, я пересек дорогу, которая уходит под мост, перескочил через ограждение
и бросился в воду. Когда нырнул, меня обожгло – вода была ледяная. Не было
видно, куда плыть, ориентировался на полицейскую «мигалку» на мосту.
Доплыв до третьей опоры, я увидел что-то в воде, сначала подумал, что это
какой-то пакет, но когда подплыл ближе, понял, что это она. Девочка лежала на
спине, без сознания. Когда человек тонет, он барахтается, а она вообще не
шевелилась, но было едва слышно прерывистое дыхание. Я схватил ее за свитер и
потащил к берегу.
Девочка периодически переставала дышать. Я кричал ей: «Дыши!» – и дыхание
появлялось. Не знаю, как это возможно, потому что она точно была без сознания –
глаза закатились. Тем не менее, так мы и плыли: как только понимаю, что она не
дышит, кричу: «Дыши!», и она начинает дышать. Когда до берега оставалось метров
двадцать, я понял, что сам начинаю тонуть: ноги свело судорогой, я уже не мог
ими двигать, греб только одной рукой, да и в ней сил уже почти не осталось. И
что делать? Бросить ее и пытаться спастись самому?
В голове пронеслись все события, связанные с этой девочкой, начиная с
момента, когда я увидел ее, сидящей на обочине. Я подумал: «Неужели для нее все
вот так закончится?! Ради чего тогда это все?!» Тут меня злость такая взяла! Не
знаю, как я одной рукой до берега догреб, даже вспомнить сейчас не могу… Воды
сильно нахлебался, но ребенка не отпустил. Там вместо берега – стена метра два в
высоту и перила. В тот момент уже подъехали спасатели, и мы совместными усилиями
ее подняли.
О самочувствии
Девочкой сразу же занялись врачи скорой помощи, а меня буквально заволокли в
свою машину сотрудники службы спасения, потому что ноги уже отнялись к тому
моменту, я стоять не мог. Включили на полную катушку отопление, накрыли меня
чем-то… Полицейские собрали мою одежду и пригнали машину (я ее оставил открытую,
с заведенным двигателем) – за это им отдельное спасибо. Когда давал показания,
главная проблема была – расписаться. Я не то, что подпись не мог вывести, я
ручку держать не мог, она падала все время. Кстати, до сих пор кашляю, но из-за
напряженного рабочего графика некогда к врачу сходить.
О последствиях
Когда все уехали, я еще часа два оттаивал в своей машине, а потом направился
в больницу, куда повезли девочку. Она была в коме. Я пообщался с ее родителями,
с ее братом, рассказал, что произошло. Они меня поблагодарили и пообещали, что
будут держать меня в курсе по поводу ее состояния.
После этого я три дня лежал, не вставая, с высокой температурой – последствия
переохлаждения. Звонил ее отец, сказал, что все хорошо – девочку вывели из комы,
ее жизни и здоровью ничего не угрожает. Они, кстати, довольно быстро забрали ее
из больницы домой. С родителями девочки мы потом несколько раз созванивались,
один раз встречался с отцом. Они действительно очень благодарны, говорили, что
если мне что-то будет нужно, они всегда помогут. Но для меня главное, чтобы
девочка была жива-здорова. После всего случившегося я за нее переживаю, хочу,
чтобы она прожила долгую и счастливую жизнь – это для меня будет лучшей
наградой.
О себе
Мне 35 лет, работаю руководителем регионального подразделения крупного
производственного холдинга. Люблю путешествовать на личном автомобиле. Я не
люблю самолеты и поезда, потому что они мне неподконтрольны, предпочитаю сам
руководить своим передвижением. Объездил весь наш юг от Крыма до Абхазии, ездил
в сторону Владивостока, каждый год катаюсь в Питер – очень люблю этот город. В
планах – совершить вояж по Европе, объехать за три недели отпуска столько стран,
сколько успею. Люблю сноуборд, рыбалку – да много увлечений…
Семьи пока нет – есть работа. Она занимает практически все мое время. Человек
однажды может встать перед выбором: идти по пути саморазвития, совершенствования
своего я, чтобы принести пользу всему человечеству; или направить свою энергию
на семью, на любимого человека и детей. Недавно разговаривали с другом на эту
тему, и я пришел к выводу, что моя цель все-таки – построить дом и обзавестись
семьей.
О поступке
Что касается моего поступка… В таких непредвиденных ситуациях невозможно
заранее предугадать, как человек себя поведет – в этот момент ты сам о себе
многое узнаешь. Я рад, что оказался тем человеком, который бросился в воду, а не
тем, который стоял и смотрел, иначе мне было бы за себя стыдно. Наверно,
родители меня так воспитали – в любви к жизни и в уважении к людям.»