Этот проект – очень своевременный. У нас в детских домах есть категория детей, которая по каким-то причинам не успела пройти процесс адаптации к жизни в обществе. Такие дети находятся буквально на грани – или отправятся в спецучредждения или в самостоятельное плавание.
О центре
Идея центра адаптации детей-сирот принадлежит мэру города Москвы Сергею Собянину и руководителю департамента социальной защиты Владимиру Петросяну. В России есть адаптация для выпускников детских домов, но нет подобных центров – у нас отдельный дом, 100 квартир с инфраструктурой. За полгода с момента открытия у нас заселено уже 70 квартир. Поскольку аналогов нет, посмотреть на работу подобных центров негде. Мы применяем различные методики. В штате сейчас 40 человек. На каждого ребенка психологи составляют индивидуальную программу. Раз в месяц проводим анализируем и составляем динамику адаптации. Все наши соцработкники, педагоги, каждый из них берет на себя роль наставника и подтягивает воспитанников по учебе. Мы стараемся быть поближе, стать семьей. О планах развития говорить трудно, пока мы идем путем проб и ошибок. Дети все разные, работа кипит. Мы обучаем самым простым жизненным навыкам. Для «маленьких мам», которые забеременели, например, в 16-17 лет, есть отдельная программа, где учат готовить обед, пеленать и кормить малышей. Дважды в неделю проводим мастер-классы – это тоже поиски форм обучения.
О лихих 90-х
Я всю жизнь работаю с детьми. Начинала в 90-х по месту жительства в ЦАО на Пресне. Экономика разваливалась, родители были заняты добываем денег, а дети были без присмотра. Мы создали детски клуб по интересам «Лествица», в который собирали детей буквально по улицам. Пришел момент, когда помещения для детских клубов начали забирать под коммерцию. Мы добились постановления городских властей, которое регулировало работу клубов по месту жительства. Таким образом, клубы были спасены. Потом я работала в САО в госучреждении «Русь», около 600 детей объединяли 18 кружков и секций. К сожалению, при передаче муниципалитетам были созданы все условия для развала таких учреждений и многие из них пришли в упадок. Я поняла, что это борьба с ветряными мельницами и ушла в Дом общественных организаций, где работала с лидерскими детскими группами, 15 лет руководила лагерями для трудных подростков.
О толкинистах и скинхедах
В 1996 году специалист префектуры ЦАО отправила меня в Нескучный сад – выяснить что за «робингуды» там тусуются. Я набралась смелости и пошла знакомиться. Если ты не можешь управлять процессом, надо его возглавить. Я придумала открыть при досуговом клубе секции по исторической реконструкции и борьбе. В результате многие поклонники Толкина из Нескучного сада пришли к нам в клуб. В то же время мы работали и с подростками-нацистами. Многие из них были кодированы, и нужно много приложить усилий психологам, чтоб вернуть ребенка в нормальную жизнь, объясняли им, что возрождать историю и гордиться Россией можно без мордобоя и нацизма. За это меня многие осуждали, называли «матерью скинхедов». Через пару лет мы решили провести первый московский фестиваль национальных традиций «Удаль молодецкая», затем – региональный. На приеме Георгия Бооса, который на тот момент был зампредом Госдумы мы сказали: «Если мы хотим возрождать интерес к истории Отечества, надо начинать с корней, а корни у нас подрублены. Помогите нам, пожалуйста», - выпалила ему за три минуты и протянула альбом с фотографиями фестиваля. Он заинтересовался, помог, и пошла военно-патриотическая работа, через несколько лет мы получили финансирование на проект «Удаль молодецкая», которому в этом году – 19 лет. Сейчас я там скорее куратор и советник.
О примере
Если ничего не делать, то ничего не изменится. Надо начинать с себя, показывать положительный пример. Не стоит ребенку говорить о вреде табака, но при этом курить, нельзя ругаться матом и утверждать, что сквернословить – это плохо. Нельзя жить двойными стандартами.»
